 |
Рамон-и-Кахаль, Сантьяго Фелипе Ramón y Cajal, Santiago Felipe |
Испанский нейроанатом и гистолог Сантьяго Фелипе Рамон-и-Кахаль родился в Петилья-де-Арагон, деревне на юге Пиренеев, в семье Антонии и Хусто Рамон-и-Касасус. Отец, бедный парикмахер, решив стать врачом, перевез семью в Сарагосу, когда мальчику было 5 лет. У юного Сантьяго проявился явный талант художника, что в дальнейшем имело большое значение в его научной карьере, но отец настоял на том, чтобы он приобрел медицинскую профессию.
В коллехии "Отцы медицины" и в Институте Уэски Сантьяго не мог подчиняться строгой дисциплине и стал прогуливать занятия. Отец отдал непослушного молодого человека сначала на учение к парикмахеру, а затем к сапожнику. Убедившись, что эти специальности им освоены, отец порадовался изменению отношения сына к делу и стал обучать его анатомии. В возрасте 16 лет Рамон-и-Кахаль поступил в Сарагосский университет, где его отец был профессором прикладной анатомии.
После окончания университета в 1873 г. Рамон-и-Кахаль был призван на военную службу в пехотные войска в качестве хирурга. Посланный на Кубу, когда там началось восстание, он заболел малярией, был демобилизован и вернулся в анатомическую школу при Сарагосском университете для проведения исследований с целью защиты докторской диссертации по медицине. В 1879 г. он получил степень доктора наук и был назначен директором университетского анатомического музея. Ослабленный повторяющимися приступами малярии, он заболел туберкулезом, в течение многих месяцев вынужден был лечиться, и через год полностью выздоровел.
Медицинское обучение в Сарагосе было настолько поверхностным, что впервые посмотреть в микроскоп ему удалось только при сдаче экзамена по гистологии в Мадриде. Ошеломленный увиденным, он нашел в Сарагосском университете необычный антикварный прибор и начал самостоятельно изучать строение тканей с помощью микроскопа. Это привело к появлению его первой научной книги, касавшейся воспаления брыжейки, роговицы и хряща, которая была снабжена литографическими рисунками. Последующие многочисленные публикации Рамона-и-Кахаля по клеточной биологии и микроскопии оказались необычайно интересными, т.к. были прекрасно иллюстрированы.
В 1883 г. Рамон-и-Кахаль был назначен руководителем кафедры сравнительной анатомии в университете Валенсии. Он продолжал писать и иллюстрировать книги по гистологии и патологии, которые печатались за его счет, ибо Испания была слишком изолирована от основного направления европейской науки, чтобы финансировать подобные публикации. Поскольку зарубежные периодические издания были редки или недоступны, Рамон-и-Кахаль вынужден был изучать гистологию и микроскопию самостоятельно. Он исследовал одну ткань за другой, полагая заняться нервной тканью в последнюю очередь из-за ее сложности.
В 1886 г. один мадридский невролог показал ему метод с использованием нитрата серебра для окраски нервной ткани, разработанный Камилло Гольджи. Видимые под микроскопом препараты поражали удивительной четкостью. "Все было точно, как на эскизе, выполненном китайской тушью на японской бумаге, - заметил позднее Рамон-и-Кахаль. - И подумать только, что это была та же ткань, которая при окраске кармином или гематоксилином представала перед глазом в виде запутанных зарослей. Здесь же, наоборот, все было отчетливо и понятно, как на диаграмме. Ошеломленный, я не мог оторваться от микроскопа".
В 1887 г. Рамон-и-Кахаль стал заведующим кафедрой нормальной и патологической гистологии Барселонского университета, где начал совершенствовать метод Гольджи, стремясь устранить возможные случайности. Эти усовершенствования вместе с талантом художника позволили ему опубликовать более детальные и точные описания структур отдельных нейронов, которые ранее не удавалось никому увидеть.
По мере развития новых методов окрашивания и постижения деталей нервной системы, на которые ранее исследователи не обращали внимания, Рамон-и-Кахаль получал новые данные, касающиеся структуры и функций нервной системы. К тому времени, когда большинство нейробиологов считало, что нервные волокна формируют сеть в которой отдельные клетки взаимосвязаны, Гольджи оставался ведущим защитником "ретикулярной теории". Теперь Рамон-и-Кахаль мог проследить путь каждого волокна к специфической нервной клетке. Он обнаружил, что, хотя волокна от различных клеток идут в непосредственной близости друг от друга, они не сливаются, а имеют свободные окончания. Это открытие позволило ему стать главным проводником "нейронной доктрины", теории, согласно которой нервная система состоит из многочисленных отдельных клеток, а не представляет собой единую есть.
Нейронная теория была широко признана, т.к. успешно применялась в нейрофизиологии. Чарлз С. Шеррингтон, с которым Рамон-и-Кахаль встретился в 1886 г., когда занимался изучением эпидемии холеры в Испании, понял, что он может описать рефлекторные действия, допустив, что отдельно существуют двигательные и чувствительные нейроны с различными функциями, взаимодействующие в определенных точках, или синапсах (структурах, обеспечивающих передачу между отростками двух соседних нейронов).
Отдельная нервная клетка всегда имеет от нескольких единиц до нескольких сотен отходящих волокон, известных под названием дендритов. С начала 1860-х гг. было известно, что одно из нервных волокон - аксон - отличается от остальных, будучи длиннее, толще и покрытым слоем вещества, состоящего из липоидных и белковых компонентов и названного миелином. Большинство нейроанатомов считали, что структурные различия между дендритами и аксонами указывают также и на различия функциональные. Когда Рамон-и-Кахаль изучал нейроны зрительных и обонятельных анализаторов, то заметил, что все дендриты располагаются по одну сторону клетки и направлены к внешней среде, в то время как все аксоны ориентированы по направлению к головному мозгу. Эти результаты позволили ему в 1891 г. ввести в научный оборот понятие принципа динамической поляризации, согласно которому нервные импульсы поступают в клетку по дендритам или непосредственно к телу клетки, но выходят из нейрона только по аксону.
Научная репутация Рамона-и-Кахаля быстро росла, как в Испании, так и за рубежом. В 1892 г., в возрасте 40 лет, он был назначен профессором кафедры гистологии и патологической анатомии Мадридского университета, где трудился почти треть века. Основные его работы были изданы на испанском языке, известном лишь нескольким иностранным ученым, но Рамон-и-Кахаль часто публиковался и на других языках, особенно на французском. Хотя им было написано около 20 книг и 250 научных статей, он полагал, что только небольшая их часть была прочитана учеными за пределами Испании. Он никогда не переставал негодовать по поводу изоляции, которую испытывал в результате, как он считал, игнорирования иностранными специалистами его родного языка.
25 октября 1906 г. было объявлено, что 54-летний Сантьяго Фелипе Рамон-и-Кахаль и Камилло Э. Гольджи разделили Нобелевскую премию по физиологии и медицине "за работу по изучению структуры нервной системы". 10 декабря в речи при награждении лауреатов граф Карл Аксель Хампус Мёрнер из Королевского Каролинского медико-хирургического института приветствовал двух ученых "как главных представителей и лидеров современной нейрологии". Свою Нобелевскую лекцию "Структура и связи нейронов" ("La estructura y conexiones de las neuronas"), ученый прочел спустя два дня после награждения. Сумма Нобелевской премии в 1906 составила 138536 шведских крон (или 192450 песет), которые были поделены между лауреатами.
В 1904 г. Рамон-и-Кахаль обобщил свои исследования в книге "Нервная система человека и позвоночных" ("Textura del sistema nervioso del hombre y de los vertebrados"). Помимо обсуждения вопросов, касающихся нейронной доктрины, функций аксона и дендритов, автор описал в книге структуру и организацию клеток в различных областях головного мозга. Эта цитоархитектоника (описания клеточной структуры и расположения нервных клеток в ткани) до сих пор является основой для изучения церебральной локализации - определения специализированных функций различных областей головного мозга.
В последующие годы Рамон-и-Кахаль занялся исследованиями дегенерации нервов и их восстановления, но, будучи ведущим ученым Испании, принимал также активное участие в общественной научной жизни. Он приобрел известность и как популярный лектор. "Беседы в кафе" ("Charlas de café", 1921) и "Мир, каким он видится в восемьдесят: впечатления артериосклеротика" ("El mundo visto a los ochenta años", 1934) представляют коллекцию его умных, часто грустных афоризмов. "Самое печальное в старости то, что ее будущее уже позади", - говорил Рамон-и-Кахаль. Он также отмечал, что, "пока мозг остается космосом, тайной, люди не перестанут биться над ее разгадкой".
Наиболее значительная его работа последних лет касалась окрытия им в 1913 г. метода окраски нервной ткани с использованием золота. Эти исследования способствовали появлению наших современных представлений о структуре опухолей центральной нервной системы.
В 1880 г. Сантьяго Рамон-и-Кахаль женился на Сильверии Фананас Гарсии; у них было четыре сына и четыре дочери. Невысокого роста, со смуглым лицом, Рамон-и-Кахаль воспринимался некоторыми людьми затворником или застенчивым человеком. "Он был яркой экспрессивной личностью с удивительно выразительными и прекрасными глазами, - вспоминал в биографических мемуарах Чарлз С. Шеррингтон. - Глубокие и темные, они зажигались или мрачнели в зависимости от изменения его настроения". Талантливый любитель-фотограф, Рамон-и-Кахаль страстно увлекался и шахматами. Он умер в Мадриде 18 октября 1934 г. в возрасте 82 лет. После его смерти правительство Испании издало все его труды, выпустило в обращение почтовые марки и денежные знаки с его изображением, а в парке в Мадриде ему был установлен памятник.
Многочисленные награды Сантьяго Рамона-и-Кахаля включают премию Фовелла Биологического общества Парижа, полученную в 1896 г., премию Московского международного медицинского конгресса за 1900 г. и медаль Гельмгольца Прусской королевской Академии Наук в Берлине, которой удостоился в 1905 г. Он получил почетные звания Кембриджского университета, немецкого Вюрцбургского университета в Баварии, массачусетского Университета Кларка в Вустере и многих других. Рамон-и-Кахаль состоял членом многочисленных профессиональных обществ, а также Национальной Академии Наук Лимы, Королевской шведской Академии Наук, Лондонского королевского общества и Национальной Академии Наук США.
Сантьяго Рамон-и-Кахаль. Физиология и медицина 1906